Игорь Негатин - За гранью Джихада [СИ]
Это девочка погибла на съемках фильма «Наедине с мечтой». Да, тот самый, который так и не был закончен. Первый художественный фильм, который пытались снять в Новом мире. Что-то вроде спагетти-вестернов с лирической подоплёкой. Мутная там случилась история, на этих съёмках. Народ до сих пор вспоминает и понять не может, что же там произошло. Если в нескольких словах, то съёмочная группа отправилась на побережье, где должны были отснять несколько натурных сцен. Должны были вернуться через три дня. Была охрана — пять человек из батальона охраны. Когда группа не вернулась, то её начали искать. Нашли. Одного охранника. Убитым. Парень лежал неподалёку от лагеря, с двумя пулевыми отверстиями в голове. Остальные исчезли. Как в воду канули. Вещи и техника была на месте.
Буду откровенен — если её папочка приложил к этому руку, то я не удивлюсь. Судя по некоторым фактам, они плохо ладили между собой. Между прочим, расследование, по этому делу быстро замяли, но слухи ходили разные.
Жена мистера Хантера тоже работает в Ордене. В службе по приёму новых переселенцев. Занимает какой-то небольшой пост и не особо напрягается. Создаётся впечатление, что мадам работает исключительно, чтобы не скучать дома.
Это длинноволосая брюнетка, лет сорока. Глаза тёмно-зелёные. Скуластое, вечно недовольное лицо. Мордашка на троечку (по пятибальной шкале). Слегка полновата, но это её не портит. При её безликой внешности, её уже ничем не испортишь. Дополнительная информация. Хм… Что здесь у нас? Для задания это неважно, но для общего развития не помешает. Смотри ты мне! У мадам есть два любовника! Оба работают в том же отделе и оба гораздо моложе.
Не знаю почему, но мне показалось, что оба работают на два фронта. Один из них трудится верхом на мадам Хантер и на Джебраила ибн Фавзи. Конечно, на Джебраила он трудится в ином качестве. В устном и письменном. Совсем не удивлюсь, если узнаю, что второй парень работает на мистера Хантера. Представил отчёты «постельных мальчиков» и чуть не засмеялся.
Ладно, не буду отвлекаться.
Дом, который нам предстоит взять штурмом, находится на окраине кишлака. Надо заметить, что очень неудачно находится. Неудачно — это для людей, которые захотят пробраться внутрь, не извещая хозяев о своем визите.
Простой, ничем не примечательный дом. Одноэтажный. Крыша покрыта жестью. Окна лишь на фасаде, который смотрит в сторону других домов. Стены сделаны из глины. Большая веранда. Только один вход. Нет ни балконов, ни запасных выходов. Сада нет. Территория небольшая, но достаточно просторная. По правую сторону от входа — гараж на две машины. Перед ним площадка. Хозяйственные постройки? Есть какая-то халупа на задворках. Высокий забор и ворота. Перед воротами стоит брошенный грузовик с потрёпанным брезентовым тентом и спущенными колёсами.
До ближайшего дома — метров сто, не меньше. Территория вокруг цели хорошо подчищена. Нет ни кустов, ни привычных для этой местности камней. Я имею ввиду большие камни, за которыми можно укрыться при перемещении.
44
15 год по летоисчислению Нового мира
К югу от Шангарской долины
Охраны, на территории дома не видно. Мы знаем, что с Брайяном Хантером прибудут два человека. Это его доверенные лица. Они же и охранники. По совместительству. Хорошая у него «репутация» в этих местах, если двоих парней достаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности. Или старик Ахлаков подсуетился, гарантируя неприкосновенность своему «дорогому» гостю. Что-то мне подсказывает: Хантер частый гость в этих местах. В последнее время.
Со стариком Анзором будет человек пять, не больше. И ребята тоже не промах. Прибудут на двух машинах. Жители кишлака? Нет, эти ничего не знают. Юрка утверждает, что информация о месте встречи держалась в секрете и лишних людей быть не должно. Это нам на руку. Если и будут какие-то группы прикрытия, то в кишлак они не сунутся. Будут бродить по окрестностям, как привидения. Пока что мы никого не заметили. Кстати, даже сын Анзора Ахлакова — Асхад не приедет. Жаль. Я бы с удовольствием пристрелил эту гадину.
Встреча начнётся ближе к вечеру и продолжится утром. Эдакая дань местным традициям. Ночевать будут здесь же. Правильно. Не ехать же, на ночь глядя. Тем более, с такими важными пассажирами. По ночам лишь бродяги, вроде нас, ползают.
Первый джип появился около полудня. Забрызганный грязью по самую крышу. Машина остановилась у ворот. На лобовом стекле грязные разводы. Из неё неторопливо выбрались три человека. Лиц не разглядеть — они закрыты куфиями. Водитель приоткрыл окно и закурил. Парни внимательно осмотрели прилегающую территорию и вошли в дом. Занесли какой-то баул. Через несколько минут один из них вернулся. Рядом с ним семенил мужчина. Судя по всему — смотритель. Он подобострастно кивал, выслушивая наставления. Двое, из прибывших, остались в доме.
Через несколько минут машина развернулась и уехала. Смотритель побродил по двору и медленно побрёл в дом. По его движениям, без всякого труда, можно прочитать историю всей жизни. Забитой, никчёмной и никому не нужной.
Вечер в горах. Что может быть прекраснее? Если погода хорошая. С погодой нам повезло. Пошёл дождь. Нам же не окрестности разглядывать, а людей резать. Обойдёмся без звёзд и лунных дорожек в зеркалах «тёмных вод». Скользя по глине, мы заходим на кишлак с противоположной стороны. По большой дуге огибаем дома и подбираемся е небольшому строению, стоящему на небольшом отдалении от остальных. Это наша первая цель. Не главная, но не менее важная. Чтобы прикрыть свои задницы.
Вперёд, размытой тенью, уходит Джебраил. Отсутствует около десяти минут, не больше. Возвращается неожиданно, откуда-то сбоку. Кивает и мы тихо уходим обратно. Здесь дела закончены.
На территории усадьбы тихо. Пока тихо. У ворот скучают охранники, переговариваясь с водителем. Тот лениво копается в салоне, подсвечивая себе переносной лампой. Просто деревенская идиллия в миниатюре. На веранде маячит ещё один. Он боком привалился к перилам и недовольно пялится в хмурое небо. Его лицо хорошо видно — свет из окон подсвечивает. Дождь немного успокоился, но не перестал.
Позади дома есть прекрасное место, чтобы перебраться через забор. Вдоль него, с наружной стороны, (один раз в полчаса) проходят два охранника. Они подсвечивают дорогу фонариками. Потом курят на углу и возвращаются к воротам, где перебрасываются несколькими словами с караульным у ворот и уходят в дом. Судя по этому длинному перекуру — мальчики должны патрулировать большую территорию, нежели эти несколько метров около забора. Им лень месить грязь и они тратят время на сигареты. Жаль. Курение убивает. Вы не знали?
Эти парни прошли мимо нас двадцать минут назад. Вечерний сумрак скрывает наше присутствие. Во время следующего прохода их взяли в ножи. Без шума. Один из них сильный как шайтан и его приходится держать из всех сил. Наконец он дергается и замирает. Минус два! Нам помогает дождь и навалившаяся темнота. Ещё несколько минут. Мы уже под забором. Да, рядом с хозяйственными постройками. Эта халупа возвышается над забором и хорошо прикрывает три тени, скользнувшие через ограждение.
Первыми идут Поль и Юрка. Я пойду следом, подбирая подранков и прикрывая тыл.
Начали!!!
Хлопок гранаты! Очередь! Кто-то удивлённо кричит, но захлёбывается и умолкает. Ещё две короткие очереди. Ещё. Короткий крик и ещё очередь. Топот. Очередь, очередь. Кто-то кричит на английском, но и этот голос тонет в звуках выстрелов.
Навстречу мне, из джипа выскакивает водитель. Натыкается на выстрел, почти в упор и отшатывается. Сползает на землю и затихает. Еще два трупа лежат у ворот.
Спустя несколько секунд я взлетаю на веранду. Двор чист. У дверей лежит молодой парень с очень знакомым лицом. На груди расплываются бурые пятна. Где-то я видел этого парня. Орденские конвои? Возможно, что мы уже встречались, в этом тесном мире. На секунду что-то внутри кольнуло. По своим приходится стрелять! В парней, с которыми пил пиво, сопровождал грузы и отстреливался от бандитов. Спустя мгновение, чувство исчезает, даже не оформившись в нечто большее.
— Извините, мальчики, но вас сюда не звали! Это наша война.
Я перешагиваю через распростёртое на веранде тело и вхожу в комнату. Ещё два парня с европейской внешностью лежат на полу, как манекены, сброшенные с витрины.
Рядом с ними труп хозяина дома. Он жалко жил и так-же умер. Чем не эпитафия на могилу?
— Узнал? — спрашивает Поль и кивает на труп одного из охранников Хантера. Нардин пристроился у окна и осматривает улицу.
— Нет. Кто это?
— Наш старый знакомый. Мы с ним воевали с бандитами на побережье. Лет десять назад. Тогда он был простым радистом. Один из парней покойного Сэма Берджерса.
Я молча киваю и прохожу в следующую комнату. Если честно, то я не помню, ни этого убитого парня, ни самого Берджерса. Мало их было на этой земле? Всех не запомнишь. Лицо знакомое, да и только.
